Сегодня на процессе по уголовному делу об убийстве прокурора Саратовской области Евгения Григорьева, который проходит в Саратовском областном суде, произошла настоящая сенсация. Вдова покойного прокурора области Татьяна Григорьева выступила с показаниями в качестве потерпевшей и сообщила суду сведения, которые коренным образом меняют официальную картину преступления, отраженную в обвинительном заключении.
В начале своего выступления потерпевшая заявила, что ей известны все трое подсудимых, но особенно Букенбай Казиев, обвиняемый в организации убийства Григорьева. Дело в том, что в 2003 году на лестничную площадку, где находится сдвоенная квартира семьи Григорьевых (кв. №70-71), в квартиру №69 въехал один примечательный сосед. Соседа звали Валентин Захаров, он же криминальный авторитет по кличке «Захар» или «Валек». Сам «Валек» и его жена Марина, которая сильно злоупотребляла спиртным, в этой квартире проживали не постоянно. Но зато в квартиру №69 зачастили разные сомнительные визитеры, среди которых вдова Григорьева особенно заприметила Букенбая Казиева. А поскольку в ту пору Татьяна Григорьева работала в первом отделе УБОПа и являлась полковником милиции, то очень скоро ей стало известно, что все, посещавшие соседнюю квартиру, брались на оперативный учет.
На лестничной площадке она, если верить ее показаниям, в то время встречала и друга Казиева – Александра Панченко. Что касается предполагаемого киллера Марата Казакова, то тот (по показаниям потерпевший) в 2003 – первой половине 2004 года дважды побывал в квартире 69. По крайней мере, в то время дважды около подъезда дома, где соседствовали прокурор Саратова Евгений Григорьев и авторитет «Валек», были зафиксированы автомобили с номерами 13-го региона (Республика Мордовия). А один раз супруги Григорьевы столкнулись у дверей лифта с Маратом Казаковым и тремя молодыми людьми, которые приехали за ним на автомобиле с мордовскими номерами. Татьяна Григорьева хорошо запомнила внешность Казакова, а также то, что один из спутников называл его Маратом.
Но главной сенсацией в показаниях потерпевшей стало то, что вечером 13 февраля 2008 года (т.е. в день убийства) она лично видела всех троих подсудимых (т.е. Казиева, Панченко и Казакова), а также покончившего жизнь самоубийством Евгения Мамбетова. Данную информацию Татьяна Григорьева утаила в ходе предварительного следствия, и лишь сегодня она впервые официально была озвучена в суде.
Согласно показаниям Григорьевой, в первой половине дня 13 февраля она навестила семью дочери, погуляла с внучкой Кристиной, после чего приобрела в магазине продукты и примерно в 16.25 возвращалась домой. Было очень скользко, и супруга прокурора шла очень осторожно. Подход к подъезду перегораживал темно-синий автомобиль, а в сугробе она увидела две металлические банки из-под пива. Подойдя к подъезду и оглянувшись, она увидела стоящих во дворе Казиева, а рядом с ним человека восточной наружности, похожего на узбека. Позднее вдова Григорьева опознала в этом человеке повесившегося в деревне Шамышейка Пензенской области Мамбетова.
Но на этом неожиданные встречи не закончились. Войдя в подъезд, Григорьева обнаружила, что подход к лифтам (в подъезде действует как грузовой, так и пассажирский лифты) заблокирован двумя мужчинами, которых жена прокурора поначалу приняла за лифтеров. Один из этих мужчин, которого Григорьева определила как Александра Панченко, производил манипуляции с дверями пассажирского лифта. Второй (это был Марат Казаков) закрывал своим телом кнопку грузового лифта. Мужчины не оборачивались и на вопрос Григорьевой о том, когда заработает лифт, никак не реагировали.
Тут же жена прокурора обронила связку ключей, которая при падении произвела характерный звук, заставивший мужчин оглянуться. При этом Татьяна Григорьева хорошо рассмотрела обоих. При этом она очень удивилась тому факту, что делают эти люди в их подъезде, поскольку «Валек» съехал с квартиры еще в 2004 году.
Поднимаясь пешком по лестнице, Татьяна Григорьева заметила тень крадущегося за ней человека. Впрочем, до своей квартиры она добралась без каких-либо эксцессов. При этом с балкона она заметила, что Казиев и Мамбетов из двора куда-то исчезли, а вместе с ними исчезли и металлические банки из-под пива.
Данные показания коренным образом расходятся с официальной версией обвинения о том, что Марат Казаков был во дворе дома Григорьева лишь за несколько дней до убийства, определяя пути подхода и отхода. А остальные трое соучастников преступления так там и вовсе не были. По версии обвинения, преступление было тщательно спланировано, а все роли участвующих в нем тщательно распределены. Мамбетов и Панчено только следили за Григорьевым. При этом Панченко еще и должен был забрать и вывезти киллера Казакова с места преступления. А здесь получается, что за три часа до убийства Панченко едва ли не пытался испортить лифт в подъезде прокурора, а все его подельники при этом присутствовали, рискуя быть замеченными случайными прохожими. На вопрос адвокатов о том, по какой причине потерпевшая так долго скрывала от следствия столь важную информацию об убийстве мужа, Татьяна Григорьева ответила, что лично она имела три версии относительно заказчиков совершенного убийства, а потому не торопилась делиться этой информацией со следствием.
Первую версию Татьяна Григорьева назвала «политической». При этом она рассказала, что в одну из суббот в конце января ее муж был вызван на тайную сходку местных авторитетов «Единой России», которая проходила где-то в Петровском районе. На этой встрече Григорьеву были выдвинуты какие-то ультимативные требования, а потому он вернулся домой очень расстроенный и долго не сообщал жене об обстоятельствах этой встречи.
По второй версии, за убийством Григорьева могли стоять коррумпированные силовики. В числе таковых в суде были названы бывший начальник ГУВД области Александр Шинкарев и начальник УФСБ Валерий Бекленищев. Во всяком случае, кто-то из этих двоих незадолго до убийства организовал «прослушку» телефонов прокурора области и организовал за Григорьевым наружное наблюдение. Об этих оперативных мероприятиях, проводимых в отношении прокурора Саратовской области, потерпевшая говорила в суде с полной уверенностью. Незадолго до убийства прокурор Григорьев послал специальное представление на имя министра МВД Рашида Нургалиева, в котором отмечались серьезные нарушения и недостатки в оперативно-розыскной деятельности местной милиции. «Предатели могут быть в любой силовой структуре», – констатировала потерпевшая и сообщила, что своими наблюдениями она поделилась только с Татьяной Сергеевой (зам начальника СУ СК по Саратовской области), которой безусловно доверяла. Таким образом, косвенно ставится под сомнение главная версия о том, что подсудимые действовали по заказу директора завода «Серп и молот» Алексея Максимова.
До сегодняшнего выступления вдовы прокурора области Татьяны Григорьевой, процесс по убийству ее мужа шел в суде, что называется, «ни шатко, ни валко». Обвинение представляло суду для допроса одного, максимум двух свидетелей в день и дозировано оглашало письменные доказательства. Очень многие показания имели весьма косвенное отношение к непосредственным обстоятельствам убийства. Поэтому не очевидно, что выстраивая в таком разрезе свою тактику, государственным обвинителям удалось бы доказать коллегии присяжных факт виновности подсудимых. Однако теперь ситуация на процессе меняется коренным образом и может затронуть основную фабулу обвинения.
Александр Крутов, "Общественное Мнение".
|
